— Невозможно, — сказал Корвон, но, только произнеся слово, понял, что не прав. За последние несколько лет он видел столько невозможного, что слово перестало иметь смысл.

Вой ксеносских машин нарастал, добавляя грохота к пульсирующему вибрато инфразвука, от которого горела рана.

— Что происходит? — спросил он, выставив вокс на максимум в надежде, что его услышат.

Технодесантник Коррел поднял на него взгляд от машин Механикум.

— Перегрузка. По мере продолжения светового феномена выходная энергия двигателей растет по экспоненте.

Корвон оттолкнул поддерживающих его солдат и подковылял к нему.

— Эти шкалы показывают подачу энергии. Видишь, как они все ползут в красную область. Насколько я могу судить, машины работают ограничителями для ксеносских двигателей, указывая им, сколько энергии использовать. Световой феномен их зарядил. Эти модификации выступают в роли преобразователя, сглаживая подачу энергии. Похоже, большая часть оборудования нужна, чтобы безопасно спускать излишки энергии для контроля над процессом. Кто-то сейчас его контролирует, но этот кто-то убрал все ограничители.

— Что будет, когда они достигнут максимума? — спросил Корвон.

— Как сказали бы мои учителя на Марсе, пути Омниссии неисповедимы. Можно понять, как работает энергия, как она движется от плюса к минусу и далее по схеме. Но не то, что ее ведет.

— То есть ты не знаешь.

— Нет. Обычно они это и имеют в виду, когда так говорят.

— А если мы будем следовать плану?

— Машины — это тормоза. Если полностью уберем их во время светового феномена… — Технодесантник пожал плечами, а руки его техносбруи повторили движение.

— Коррел, дай мне теорию.

— Уничтожение машин Механикум сделает Фарос негодным для эксплуатации, пока их не заменят, как планировалось, но есть риск — по моей оценке, сорок пять процентов, — что мы непоправимо повредим его, если уберем их сдерживающий эффект в этой точке, — сообщил технодесантник.

Корвон заскрежетал зубами. Во рту появился привкус крови.

— Лично я не собираюсь спешить с уничтожением Фароса. Если придется, то уничтожу, но пока наша цель — лишь повредить его. — Он окинул взглядом входы в Главную локацию «Ультра», теперь ярко горящие в рассеянном свету машинного зала. — Мы одни. Установите взрывчатку для дистанционной детонации. Когда этот световой феномен закончится и практическое положение станет понятнее, мы выполним приказ.

Двигатели ревели. Зеленый свет, бьющий из щелей в их боках, усиливался. От машины к машине с громким треском пробегали молнии.

— Могу я заметить, что лучше подождать на безопасном расстоянии, милорд? — прокричал Коррел сквозь шум.

— Можешь, брат технодесантник. Как далеко отойти?

— Твоя теория будет не хуже моей, капитан, но уходить надо сейчас!

Скрайвок опоздал с предупреждением. Он выхватил болтер из руки стоящего рядом воина и открыл огонь, но снаряды даже не достигли цели. Они замедлились под действием силы, связавшей главную локацию «Альфа» и «Сумрак», остановились, продолжая вращаться и тщетно реветь реактивными двигателями, пока не выгорели и не повисли, лишь мягко блестя.

Опустилась странная тишина. Глаза у Дантиоха были холодны и полны ненависти. Гора вдохнула.

И в Фаросе завыли апокалиптические фанфары.

Болты вдруг вылетели из зала в «Сумрак». Приборы снесло со столов, листы пергамента и инфопластины поднялись в воздух и присоединились к вихрю света, который образовался в пространственной дыре, ведущей на командную палубу корабля.

Ликование Крукеша обратилось в ужас. Он поднял оружие и проревел приказ, который никто не услышал. Один из его Атраментаров повернулся, решив бежать, но едва он поднял ногу, как его вздернуло в воздух и швырнуло в двух других, стоявших по бокам от Крукеша. Все трое врезались в край поля и угодили в вихрь. Там они вращались круг за кругом, растягиваясь под действием немыслимой энергии ксеносских машин и распадаясь на части. Кресло Дантиоха выпало из креплений и покатилось по полу к проходу.

Прочие Повелители Ночи, ждавшие у регулировочной платформы, взлетели в воздух и с криком исчезли в свете. Изображение «Сумрака» сузилось, перекрытое ревущим вихрем высвободившейся ксеносской энергии. Из него в зал с треском били мощные молнии, уходящие в землю через легионеров и взрывающие их на части.

Квантовый пульс достиг оглушительной кульминации.

Камень в главной локации «Альфа» горел зеленым светом. Оставшиеся Повелители Ночи кричали; свет выжигал их чувствительные глаза, а от крика машины лопались барабанные перепонки.

Все отверстия в горе издали очередной низкий трубный рев. У вершины засияли актиниевые зеленые огни. Фарос дрожал, впервые за эпоху выпуская всю энергию своих квантовых двигателей.

Энергия текла сквозь Дантиоха, разрывая само его существо. Она опьяняла. Боль ушла, хотя он и знал, что распадается атом за атомом. Ничтожные имперские машины предупреждающе пищали. Пульты не выдерживали нагрузки и один за другим осыпали черный пол прыгучими искрами. Кабели вспыхивали. Металл плавился.

Гора тряслась.

Черное стекло разваливалось, наполняя коридоры треском камня. Снаружи гигантские скалы сползали со своих оснований и с ревом неслись в долину.

Луч пытался притянуть к себе Полукса, и лишь шипастые кандалы, врезавшиеся в запястья и лодыжки, не давали утащить его в сингулярность, которая росла на стене Фароса. Он приподнялся на кресте под действием света, и кровь текла из ран от впивающихся в плоть оков.

— Дантиох! Остановись! Остановись! Ты всех нас уничтожишь!

Но рев горы заглушил его слова. Он звучал громче, чем боевой рог величайшего из титанов.

Дантиоха, раскинувшего руки в стороны, подняло в воздух и окружило зеленым светом.

Последних Повелителей Ночи уносило прочь, разрывало на части на краю интерфейсного поля, убивало молниями или отбрасывало в стены главной локации «Альфа». От тех, кого задевал вихрь, оставались только конечности. Скрайвок решил рискнуть, побежал вперед и нырнул в него головой.

Остался только Крукеш.

Повелитель Кироптеры боролся с бурей, опустив голову, стиснув зубы и прищурив темные глаза от золотистого сияния Фароса. Все силы он бросал на то, чтобы поставить одну ногу своего могучего терминаторского доспеха перед другой, и невероятным образом ему удалось сделать три полных шага.

Дантиох, окруженный мерцающим светом ничем не сдерживаемой энергии, повернулся в воздухе к Полуксу. Он в последний раз посмотрел другу в глаза и склонил голову.

Затем он вновь обратился к вихрю и закричал, вкладывая в крик всю свою боль и свое желание уничтожить Повелителей Ночи, толкая Фарос к гибели.

Буря выдернула из-под Крукеша ноги. Закованные в металл пальцы заскребли по полу, но его уже подняло в воздух.

Он отлетел в сияющее поле, без слов крича так громко, что перебил рев Фароса.

Полукс зажмурился.

Главная локация «Альфа» взорвалась. Оковы Полукса не выдержали, и, пролетев через весь зал, он врезался в дальнюю стену с такой силой, что затрещали кости. Все машины сдетонировали одновременно.

Свет погас в мгновение ока.

Барабас Дантиох рухнул на пол. Броня его дымилась. Голова тяжело ударилась о каменный пол, маска слетела, со стуком покатилась по полу, и наступила тишина.

Впервые за бессчетные эры двигатели Фароса молчали.

Глава 30

Герой

Маска

Последний свет

Тандамелл отшатнулся от ослепительного света Фароса. Экипаж «Сумрака» бежал, слишком напуганный, чтобы внимать приказам повелителей. Смертные закрывали лица руками, но маяк все равно выжигал глаза. Выли сирены. Опасаясь атаки, Повелители Ночи на мостике открыли неприцельный огонь по ревущему свету, расстреливая собственный экипаж.

Потом из кричащего вихря начали появляться легионеры.

Они приходили по кускам. Конечности и головы влетали, как пушечные ядра, мгновенно перенесенные Фаросом через несколько световых лет. Плоть, в которую они попадали, превращалась в месиво. Из портала вылетел искореженный терминатор-Атраментар, врезался в чье-то рабочее место и полностью его уничтожил.